Увеличение числа производителей деревянной мебели

Мебель из массива: проблемы, решения, перспективы

Мебель из натуральной древесины всегда считалась элитной. Не только потому, что она более сложна в производстве и дороже стоит, но и прежде всего потому, что она целиком делается из натуральных, экологически чистых материалов. О технологии производства мебели из массива сосны, его сложностях, о ситуации на рынке мебели из сосны мы беседуем с генеральным директором компании ООО «Александрия» Дмитрием Яшиным.

– Дмитрий Геннадьевич, расскажите о своей компании. Как пришла идея заняться производством мебели из массива?

– Производством массивной мебели я занимаюсь уже достаточно давно, с 1995 года. В начале 90-х в России начала входить в моду мебель из сос¬ны. Совместно с моими итальянскими партнерами мы создали предприятие, специализирующееся на выпуске такой мебели. С тех пор мода на мебель менялась несколько раз, но спрос на мебель из натуральной древесины всегда есть как на внутреннем рынке, так и за рубежом. Сейчас мы выпускаем несколько коллекций мебели: мебель для спальни и для подростковой комнаты; а также отдельные элементы мебели: комоды, шкафы, кровати, стеллажи и многое другое.

– Расскажите о технологии производства, которую Вы используете.

– Исходным сырьем для производства нашей мебели является мебельный щит. Мы покупаем щит различных сортов из сосны, березы и ольхи. Кроме него в производстве используются брусок, рейка и прочее.

Прежде чем пойти в работу, щит в течение суток выдерживается на складе входящего сырья. Там поддерживается определенная температура воздуха и влажность для снятия внутренних напряжений и выравнивания влажности древесины во всей партии щита.

После выдержки мебельный щит поступает на участок механической обработки. Здесь мы его раскраиваем в необходимый размер, фрезеруем, присаживаем отверстия, при необходимости шлифуем. Полученная чистовая мебельная заготовка дальше поступает на участок отделки.

Для отделки мебельных заготовок мы используем различные колерующие бейцы, грунты, лаки. Наносятся лакокрасочные материалы на специальном оборудовании методом распыления или лаконаливом.

Заключительный этап технологического процесса – это упаковка. Каждое изделие укладывается в отдельную упаковку. Наша мебель поставляется в разобранном виде. В фирменную картонную коробку укладываются все детали изделия, необходимая фурнитура и инструкция по сборке. Готовое изделие поступает на склад, а затем к заказчику.

– В чем основные сложности работы с мебельным щитом?

– Главная сложность в необходимости поддерживать во всех цехах и складах производства определенный температурно-влажностной режим. Это очень важно для предотвращения изменений геометрических размеров деталей и их растрескивания. Для мебельного щита очень неблагоприятны резкие перепады температуры воздуха.

Кроме этого, при работе с сосной необходимо учитывать смолистость этой породы древесины. Если в щите осталось много смолы, на него плохо ложатся грунт и лак. Смолистость древесины обуславливает выбор грунтов и лаков, которые мы можем использовать.

– Вы используете только покупной щит или также производите его сами?

– Мы работаем исключительно на покупном щите различных размеров и сортов. Из него делается вся наша производственная программа.

Прежде у меня был опыт производства мебели из массива с полным технологическим циклом. Мы покупали пиловочник, пилили из него доски, сушили их, распиливали на ламели, строгали, набирали и склеивали щит для нашей производственной программы и частично на продажу. Однако такой подход показал свою неэффективность. Постоянный рост цен на древесину, энергоносители, грузоперевозки отрицательно сказывался на себестоимости щита. Посчитав экономику производства, мы приняли решение отказаться от изготовления собственного щита и сосредоточиться на выпуске готовой мебели.

Щит целесообразно и выгодно производить в больших объемах, недалеко от сырьевой базы. А мебель – в небольших количествах, разнообразного ассортимента, рядом с рынками сбыта.

– Если судить по складу входящего сырья, большую часть производственной программы Вы изготавливаете из сосны?

– Очень красивая мебель получается из березы, ольхи, бука. Из этих пород также производят мебельный щит, и его можно закупать. Но дуб, береза или бук значительно тверже сосны и поэтому сложнее в обработке. Мы работаем с сосной Pinus Sylvestris, которая произрастает в северных регионах России. Наша сосна обладает уникальной текстурой, которая нравится покупателям за рубежом. В Америке, скажем, тоже есть производители мебели из цельного дерева, и там их гораздо больше, чем в России, так как сам рынок такой мебели гораздо больше. Но сосна, которая используется там, произрастает значительно южнее, имеет другую текстуру и, как следствие, рисунок в готовой мебели. Наша сос¬на в этом плане выгодно отличается от американской.

– Прошлый год был, по всей видимости, кризисным для многих производителей мебельного щита в России. Только в Петербурге закрылось несколько заводов, в регионах многие заводы отказались от выпуска мебельного щита из сосны. С Вашей точки зрения, в чем причина такого положения дел?

– Причин, на мой взгляд, здесь несколько. С одной стороны, стоимость сырья растет значительно быстрее, чем может увеличиваться отпускная цена продукции при сохранении объемов производства. С другой стороны, использовавшиеся технологии и оборудование на закрывшихся в Санкт-Петербурге предприятиях были начала 90-х годов. Из-за этого, вполне вероятно, был высокий процент брака и низкий полезный выход готовой продукции, то есть неэффективное производство. Попытки увеличения отпускной стоимости щита привели к тому, что система сбыта развалилась. Дело в том, что рыночная стоимость массивной мебели определенным образом привязана к стоимости аналогичной мебели из ДСП и MDF и не может расти пропорционально росту цен на щит. Ценообразование здесь имеет очень жесткие рамки.

– Тем не менее новый завод компании «Икеа» в Тихвине по-прежнему успешно производит мебельный щит. В чем же секрет «Икеа»?

– В Тихвине «Икеа» построила новое, современное предприятие, оснащенное по последнему слову техники. Оно расположено непосредственно возле сырьевой базы. Кроме того, у завода, наверняка, нет проблем со сбытом, так как вся продукция изготавливается для нужд других производств, работающих с «Икеа». Здесь также сказывается огромный опыт специалистов «Икеа» в производстве именно мебели из сосны. А это залог успешной работы любого предприятия.

– А как у Вас организован сбыт готовой продукции?

– Основная часть продукции, которую мы производим, поставляется за рубеж. Наши основные заказчики – это оптовые покупатели мебели из Америки, Канады и Финляндии. Дело в том, что западный потребитель очень высоко ценит изделия из натуральных материалов и отдает предпочтение деревянной мебели.

– Если не секрет, как Вы находите партнеров за рубежом? Должно быть, помогает Интернет?

– Да, безусловно, у компании есть свой сайт, на котором представлены все коллекции мебели, которые мы выпускаем и её описание. Но, как правило, заказчики выходят на нас по своим «каналам». Производителей мебели из натуральной древесины в России не так много, а так как я достаточно давно занимаюсь этим делом, у нас уже наработаны определенные связи, есть определенный авторитет и имя.

– Работа полностью на экспорт, должно быть, создает немало дополнительных хлопот и добавляет ответственности?

– Главная сложность при работе на экспорт – это стабильное качество и жесткое соблюдение сроков поставки. Качество контролируется представителями заказчиков на каждом этапе изготовления. С особой тщательностью проверяются точность сборки, качество покрытий, комплектность. Возврат отбракованной продукции на переделку, скажем, из Америки или Канады с точки зрения экономики невозможен. Мебель в Америку и Канаду поставляется морским транспортом. Только срок её транспортировки с того момента, как мы её отгрузили, и до момента её поставки на склад заказчика может превышать 30 дней. Срок доставки, кроме того, зависит от множества факторов, которые мы не можем контролировать: работы перевозчиков, декларантов, работников таможни. В этих условиях выдержать график поставок действительно сложно.

– Не создает ли Вам проблем на американском рынке дешевая мебель из Китая или азиатских стран?

– Конечно, создает! Это для нас серьезная проблема. Конкурировать с мебельными фирмами Китая, Бразилии, Малайзии можно только по качеству, дизайну, обновлению ассортимента, надежности поставок. Ценовая конкуренция с ними невозможна.

– Существует ли сезонность на рынке мебели из массивной древесины?

– Да, определенная сезонность существует. Ни для кого не секрет, что основной спрос на мебель у нас в стране приходится на период с февраля по апрель. С июля по август спрос значительно снижается. На рынке США такая же ситуация: февраль, март, апрель – это пик сезона. От этого никуда не уйти – приходится подстраиваться.

– Поставляя мебель за рубеж, Вы имеете редкую возможность сравнить предпочтения покупателей мебели в разных странах. Есть ли отличия в предпочтениях Ваших заказчиков в разных странах?

– Есть, и очень большие. Скажем мебель, привычная для покупателя в США, по нашим меркам, просто огромна. А мебель в Финляндии по сравнению с нашей просто миниатюрна. В США любят мебель массивную, окрашенную под темные ценные породы дерева, в Финляндии хорошо продается мебель белого цвета. Мы всегда учитываем эти особенности и пожелания наших зарубежных партнеров при разработке новых коллекций на экспорт.

– Как Вы оцениваете ситуацию на отечественном рынке мебели из натурального дерева?

– Ни для кого не секрет, что российский потребитель пока предпочитает мебель из древесных композитов, таких как ДСП или MDF. Это связано с рядом причин.

Мебель из плитных композитов проще в производстве и, как следствие, дешевле. Кроме того, её производит большое количество небольших фирм. Отсюда довольно широкий ассортимент и насыщенность рынка. Однако бурный рост загородного строительства в последние годы и экологическая образованность широких слоев населения приносят свои плоды. Спрос на экологически чистую мебель из натуральной древесины постепенно растет. Мне кажется, пройдет ещё несколько лет и наши люди оценят все её преимущества и отдадут свое предпочтение мебели из массива.

– В заключение традиционно хочу попросить Вас рассказать какой-нибудь забавный случай из своей производственной практики или из жизни компании.

– Не знаю почему, но вспоминается один довольно забавный случай. Несколько лет назад мы представляли новую коллекцию мебели для молодежной комнаты в выставочном комплексе «Красная Пресня» в Москве. Подали заявку на участие в конкурсе, который проводился среди экспонентов выставки. Экспозиции участников, в том числе и нашу, оценивал один из маститых московских дизайнеров. Долго осматривал нашу мебель, проверял качество отделки, использованную фурнитуру. Его вывод был таков: мебель неплохая, но цвет абсолютно не соответствует цвету мебели для молодежной комнаты. У нас с ним разгорелся спор, но последнее слово, конечно, было за ним.

Через некоторое время я прочел о нем статью в одном из журналов, где было написано, что предприятие, для которого он проектировал новую мебель, разорвало с ним контракт, так как спроектированная мебель не продавалась из-за слишком ярких цветов в отделке.

Источник

Вся подноготная мебельного экспорта и импорта России

Многие отраслевые специалисты отмечают, что, например, плитную отрасль может поднять на ноги активное возобновление экспортной деятельности. Немудрено, доля России в мировом производстве и экспорте древесностружечных плит в 2018-2019 году составляла примерно 3% и 6% соответственно, а пиломатериалов и того больше ― 7% и 19%. Сразу хочется спросить, а что же с мебелью? Ведь с 2017 года пошёл рост продажи отечественной мебели за границу ― смогли ли наши мебельщики за 3 года добиться ещё больших успехов в продаже продукции за рубеж? И может ли экспорт стать подспорьем ещё и для этой отрасли? В случае же с экспортом мебели всё не так однозначно.

Было хорошее начало

По данным Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности России (АМДПР), начиная с 2015 года производство мебели в России стабильно нарастало. В 2018 году, по данным РОССТАТ, увеличение составило более 25%.

После роста производства закономерно следует повышение конкурентоспособности, а в дальнейшем ― и попытки охвата зарубежных рынков.

В 2017-2018 году объём экспорта российской мебельной продукции показал максимальное значение за семь последних лет. Это была большая победа нашей отрасли. Это также указывало на то, что отечественные производства постепенно перевооружались и осваивали новые технологии, благодаря чему их продукция становилась более привлекательной для зарубежного потребителя.

Пусть доля России в мировом производстве и экспорте в 2018-2019 гг. была совсем скромной ― всего 0,7% и 0,2% соответственно, однако это было первым шагом. При подобном раскладе важно было не сбавлять темпов.

И отечественные мебельщики постарались его не сбавлять. В 2019 году экспорт мебельной продукции из России увеличился на 6% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Да, на мировом объёме это отразилось незначительно. Кроме того, больше всего продукции мы продавали в страны СНГ. По данным Федеральной таможенной службы (ФТС), в 2018-2019 году на Казахстан приходилось 38% от общего объёма поставок за рубеж, а на Беларусь ― 10%.

Однако хоть немного возросла помощь экспортёрам со стороны государства. Отечественные представители стали активнее посещать международные мероприятия, в том числе охватывать регионы, где мы ранее не были представлены. Например, после активного участия в выставках «Dubai WoodShow» и «IndiaWood» в 2018 году российской продукцией всерьёз заинтересовались Индия и Арабские страны.

Какая-то часть отечественной продукции стала уходить в Китай и страны Прибалтики, и по сравнению с прошлыми годами увеличился процент продажи мебели в Германию, США и Польшу.

Стала появляться вера, что у российской мебельной отрасли есть потенциал и нужно продолжать идти дальше, несмотря на то, что старт был довольно сдержанным.

Подножка кризиса для экспорта

Значительным тормозом отечественной промышленности и экспорта российской продукции всегда были колебания на сырьевых рынках, перепады курсов валют, нежелание многих мебельщиков тратиться на дополнительную сертификацию (например, FSC) и, конечно, теневой сегмент. По различным данным, серый производственный сектор занимает от 30-45% от общего объёма и осложняет составление статистических данных, что мешает развитию «прозрачной» ниши. Отсутствие объективных и чётких цифр попросту мешает выработке должной поддержки для мебельщиков.

Все эти проблемы пока никуда не ушли, более того, отечественной отрасли придётся решать их достаточно долго. И, к сожалению, ко всему прочему добавился новый глобальный кризис, который значительно притормозил только зарождающиеся успехи.

«Несмотря на то, что Россия имеет самые большие запасы древесины в мире (более 800 млн га), доля произведённой в нашей стране мебели на мировом рынке минимальна. В 2019 году она составила 0,23%. Сегодня, в связи с кризисом, вызванным пандемией коронавируса, закрытием границ и падением спроса на мировых рынках, ситуация с экспортом, мягко говоря, плачевная. По данным АМДПР, в первом полугодии 2020 года экспорт мебели снизился на 25% и составил 135 млн долларов США. В 2019 году Россия экспортировала мебельной продукции на 432 млн», ― представил нам печальную статистику генеральный директор «Первой мебельной фабрики», президент Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности России (АМДПР) АЛЕКСАНДР ШЕСТАКОВ.

Код ТН ВЭД	Наименование товарной группы	Экспорт в 1 кв. 2020 г., млн долл. США	Доля в общем экспорте, %	Экспорт в 1 кв. 2019 г., млн долл. США	Изменения в 1 кв. 2020 г. относительно 1 кв. 2019 г., %
94	Мебель; постельные принадлежности, матрацы, основы матрацные, диванные подушки и аналогичные набивные принадлежности мебели; лампы и осветительное оборудование, в другом месте не поименованные или не включённые.	133	0,15	135	-0,96

«В I полугодии 2020 года доли российского экспорта в страны СНГ и Дальнего зарубежья были практически одинаковыми: 51% против 49%. Доля экспорта к общему объёму производства мебельной продукции в России составила 10,4%», ― добавляет президент АМДПР.

Однако, поскольку экспорт мебели у нас и так был не очень активный, ещё больший удар по отрасли нанесли ограничения для мебельщиков внутри страны.

«Главным ограничением стало даже не закрытие границ, а закрытие мебельных торговых центров. Это практически полностью блокировало розничную торговлю, и бизнес существовал только за счёт крупных корпоративных заказов и онлайн-торговли. Например, «Первая мебельная фабрика» в апреле этого года начала продавать кухни через интернет, чтобы компенсировать сокращение продаж в рознице.
В Санкт-Петербурге АМДПР удалось убедить Роспотребнадзор разрешить работу мебельных центров в первой волне снятия коронавирусных ограничений. Мы обращались к губернатору Санкт-Петербурга Андрею Беглову и председателю Совета Федерации Валентине Матвиенко, консолидировали конкурирующие предприятия Санкт-Петербурга. Под нашим обращением подписалось 11 крупнейших мебельных центров города.
В результате мебельным магазинам разрешили работу 13 июня, хотя изначально они приравнивались к многопрофильным ТРК. Неизвестно, какой урон понесли бы предприниматели от ещё почти двух месяцев простоя», ― поделился АЛЕКСАНДР ШЕСТАКОВ.

Что могло бы поднять экспорт?

Наш эксперт Александр Шестаков представил список тех проблем, решение которых могло бы положительно сказаться на росте объёма продаж отечественной мебели за рубеж.

1. Во многом низкая доля России на мировом рынке мебели обусловлена недостаточностью стимулирующих мер от государства.

2. Одной из центральных проблем в экспорте является устаревший техрегламент, разработанный на базе советских ГОСТов 1970-х годов. Актуализация требований этого норматива позволила бы российской мебельной отрасли увеличивать объёмы экспортируемой продукции на четверть ежегодно».

3. Серьёзную поддержку российским экспортёрам оказала бы более продуманная сбытовая политика. Речь идёт о снижении бюрократических барьеров, финансировании отложенных платежей и антидемпинговых мерах, в первую очередь, в отношении китайской мебели. Сейчас её себестоимость существенно ниже отечественной за счёт технологий и более дешёвых трудовых ресурсов. Так, например, в Европе и США пошлины на китайские товары составляют от 100% до 180%.

4. Росту продаж также препятствует отсутствие складов, расположенных в других странах. Из-за этого контракты на крупные поставки в другие страны становятся трудно выполнимыми. К примеру, в Дубае расположен склад, финансируемый РЭЦ, площадью в 5 тыс. м 2 , построенный для отечественных аграриев. Строительство аналогичных складов для мебели позволило бы отгружать иностранцам более крупные партии товаров.

Обратная сторона ― импорт

Даже когда экспорт мебели начинал расти, объём закупок зарубежной продукции у нас всё равно не снижался. Например, когда в 2017 г. впервые за долгие годы вырос экспорт отечественной мебели, импорт в тот же год вырос на 15,4% (или на 1 557,5 млн. долларов США) по сравнению с 2016 годом.

В 2018 году доля импорта на рынке продаж России составила 49,99%, а в первом полугодии 2019 года уже составляла 44,6% (чуть выше, чем за аналогичный период прошлого года). Подведение итогов всего 2019 года подтвердило тенденцию возрастания закупок ― общий рост на 23% по сравнению с 2018 годом.

Именно поэтому АМДПР продвигала пролонгацию постановления №1072 о запрете на закупку мебели иностранного производства для государственных и муниципальных нужд, которое прекратило действие с 1 декабря 2019 года.

На какое-то время возникла пауза в решении этого вопроса, ну а после наступил коронакризис, который не мог не отразиться и на закупках иностранной мебели. Закрытие границ, остановка производств и уход многих на самоизоляцию ― всё это перекрыло торговые потоки у многих стран мира.

Больше всех, пожалуй, сократил экспорт Китай. По данным местной таможни, в первой половине 2020 года стоимость экспорта деревянной мебели из Китая сократилась на 24% (то есть, до 7,44 млрд долларов).

Однако КНР всё равно осталась для России одной из стран, где мы активнее всего закупаем мебель.

«Ввоз мебели в первом полугодии 2020 года снизился в целом на 13,5% (805 млн долларов США). Доля импортируемой мебельной продукции из стран дальнего зарубежья составила 87%. Значительную её часть Россия сейчас закупает в Китае. Так, с января по июль этого года доля поставок мебели из КНР заняла 30,5% от общей массы мебели, импортируемой из стран дальнего зарубежья. В том числе 80% от этого числа составляет медицинская мебель, которую Россия закупала в Китае», ― отметил АЛЕКСАНДР ШЕСТАКОВ.

Тем не менее, общий объём закупок иностранной мебели всё же снизился.

Снова обращаясь к данным ФТС, отметим, что импорт мебели в Россию в январе-августе 2020 г. снизился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 8,1%. Стоимость поставок мебели зарубежного производства на российский рынок за отчётный период составила 1,163 млрд долларов США.

Код ТН ВЭД	Наименование товарной группы	Импорт в 1 кв. 2020 г., млн долл. США	Доля в общем импорте, %	Импорт в 1 кв. 2019 г., млн долл. США	Изменения в 1 кв. 2020 г. относительно 1 кв. 2019 г., %
94	Мебель; постельные принадлежности, матрацы, основы матрацные, диванные подушки и аналогичные набивные принадлежности мебели; лампы и осветительное оборудование, в другом месте не поименованные или не включённые.	642	1,21	642	-0,10

Так как импорт мебели, несмотря на кризис, всё же выше экспорта, ассоциация предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности России настаивала на пролонгации моратория на закупку иностранной мебели. Добившись того, что мебельную отрасль признали одной из самых пострадавших, следом промышленники достигли повторного введения запрета на закупки иностранной мебели по 44-ФЗ. Теперь АМДПР пытается распространить действие этого законопроекта и на 223-ФЗ, что позволит больше поддержать именно отечественных мебельщиков.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Источник