Читать книгу «Ты — моя» онлайн
Изменить размер шрифта:
Цикл: Ты моя #1
В тексте есть: очень откровенно, властный герой, очаровательная героиня
Ограничение: 18+
Романтическая эротика
Короткий любовный роман
Я решил, что ты моя.
Мне плевать на мнение окружающих, на твое прошлое, которого ты боишься как огня, на твое нежелание быть со мной.
Ты будешь моей, чего бы мне это не стоило, и я от не отступлюсь, от намеченной цели.
А у меня она одна — это ты.
За окном была тихая и спокойная ночь, небо освещала полная луна. Сквозь плотную ткань штор пробивался ее одинокий лучик, мерцая в комнате мягким и таинственным светом.
В спальне на кровати лежал молодой мужчина, держа в своих объятиях хрупкую девушку, мирно сопящую ему в шею. Он боялся уснуть и снова проснуться утром совершенно один, как было много ночей подряд, которые провел, гадая, где скрывается его персональное солнышко.
Девушка слегка пошевелилась от пристального взгляда его темных, шоколадных глаз, но не проснулась. Слегка надула свои пухлые, розовые губки, потерлась носиком о его голую грудь и снова затихла.
Парень лежал и боялся пошевелиться от нахлынувших чувств, впервые за последний месяц он дышал свободно. Легкая улыбка тронула его губы и притянув, девушку еще ближе к себе, с наслаждением прикрыл глаза.
С ее губ сорвался тихий вздох протеста, пушистые ресницы затрепетали, но глаз так и оставались закрытыми. Мужчина уткнулся ей в макушку, вдыхая такой родной и любимый запах. Совмещавший в себе аромат свежести и корицы, тихо поцеловал и подумал, что теперь он самый счастливый человек на свете.
А этого могло и не быть, от нахлынувших воспоминаний еще крепче прижал любимую к себе, боясь, что девушка вновь может исчезнуть. Но она почувствовав его страх, положила свою маленькую ладонь на обнаженную грудь мужчины, напоминая ему том, что никуда не денется и затихла.
Парень провел кончиками пальцев по ее руке, поцеловал оголенное плечико и тихо прошептал:
— Ты моя, девочка, я тебя никому не отдам.
Кирилл еще долго так лежал в полумраке темной комнаты, обнимая такое желанное и родное тело любимой. Тепло ее тела согревало и дарила долгожданный покой и умиротворение. Еще раз вдохнув ее запах, уткнулся носом в макушку и сжав покрепче в своих объятиях, задремал.
Сквозь запахнутые шторы пробивалось утро, яркий лучик солнца слегка прошелся по личику и затерялся где — то в ее волосах. Девушка сладко потянулась и с неохотой распахнула глаза.
Сначала нахмурила брови, не понимая где находится, а потом когда в памяти медленно вспыхивали картинки со вчерашнего вечера, по щекам разлился румянец, окашивая их в яко красный цвет.
Еще никогда ей не было так стыдно за свое поведение. Медленно ее взгляд прошелся о комнате, коснулся светло- бежевых обоев, шкафу купе, красовавшемся по всей стене. Он был сделан под светлое дерево, как и комод, на котором красовались рамочки с фотографиями.
На них были изображены они счастливые и довольные, сделанные в самом начале учебного года. Она случайно захватила их с собой, когда поспешно убегала из Москвы. Рядом стояло старинное кресло, на котором небрежной кучкой валялась их одежда.
Ее губ коснулась легкая улыбка и несмело повернув голову пристально посмотрела на лежавшего рядом с ней мужчину.
Кир не спал и внимательно наблюдал за ней своими притягательными, темными глазами, в которых можно было утонуть. Не зная, что сказать и как себя вести, потянула одеяло на себя прячась под ним с головой. Кир одернул его назад и я стыдливо прикрыла глаза.
— Доброе утро, — от его хриплого ото сна голоса по моему телу пробежались мурашки, — Проснулась моя красавица!
В его глазах было столько теплоты и нежности, что мои глаза защипало от непролитых слез. Любимый мужчина рядом и весь кошмар последнего месяца позади и я наконец могу вздохнуть с облегченьем или нет? Улыбка медленно сползла с моего лица и сглотнув вязкую слюну, тихо прошептала:
И замолчала не зная, что еще можно сказать в нашей ситуации. Сколько раз за последний месяц представляла себе, что вот так мы будем просыпаться каждое утро? Дарить друг другу нежные поцелуи и смотреть на то, как поднимается солнышко и начинается новый день?
Но это наверное так и останется в моих мечтах! Вглядываясь в родные и любимые черты, старалась навсегда запечатлеть их в своей памяти. Несмело провела кончиками пальцев по его лицу, коснулась губ, поражаясь их притягательности. Не пухлые и не тонкие, по истине мужские. Очертила твердую линию подбородка и убрала руку.
Источник
Невероятна штор ты была моей
Ты всегда была моей
Внимание!
Текст книги переведен исключительно с целью ознакомления, не для получения материальной выгоды. Любое коммерческое или иное использование кроме ознакомительного чтения запрещено.
Любое копирование без ссылки на переводчика и группу запрещено.
Создатели перевода не несут ответственности за распространение его в сети.
Переводчик: Иришка Котолуп
Редакторы: Евгения Мартыщенко и Надежда Сулейманова
Обложка: Иришка Котолуп
Вычитка: Ирина Духова
Специально для группы: Золочевская Ирина || Б. Б. Рейд
Пролог
Эрик
Десять лет и время попрощаться.
Я не хотел уходить. Я не хотел её отпускать.
— Пришло время, Эрик, милый, — услышал я слова мамы, но мне было всё равно.
— Я никогда не забуду о тебе, — тихо сказала она мне на ухо.
Я отстранился не потому, что хотел этого, а потому, что хотел смотреть ей в лицо, той девочке, которая владела моим сердцем. Я видел, как слёзы катились по щекам Пейдж, и часть меня хотела наклониться и поцеловать их.
Я полез в карман, схватил маленькую красную нитку, которая у меня была, и начал завязывать ту вокруг её запястья. Я сделал петлю, чтобы завязать её, свободные концы нитки с обеих сторон свисали с её крошечного запястья.
— Это не так много, но, когда ты посмотришь на неё, ты будешь знать, что я ношу свою. — Я поднял руку и показал ей красную нить, завязанную на моём запястье. — Когда ты будешь смотреть на эту нить, ты поймёшь, что мы связаны.
— Пойдём, Пейдж, — сказала её мама и двинулась вперёд.
— Я не хочу уходить, Эрик. — Пейдж притянула меня в крепкие объятия.
— Я тоже не хочу, чтобы ты уходила, — прошептал я, и моё сердце болезненно сжалось в груди.
Мама одарила меня грустным взглядом, и я хотел бунтовать. Я хотел кричать, причинить кому-то боль, настолько сильную, насколько было больно мне. Я хотел устроить большую сцену, от того, что меня заставили оставить моего лучшего друга. Я подарил Пейдж поцелуй в щёку, пробуя на вкус её слёзы. Это был солёный вкус, который я знал, не забуду никогда. Мама Пейдж оттащила её, и наши руки были расцеплены друг от друга. Я не переставал смотреть на Пейдж, когда её сажали на заднее сидение машины. Она положила руку на окно, её лицо было красным, теперь её слёзы тяжёлыми каплями стекали по щекам.
Моя Пейдж. Я тоже не переставал плакать. Я чувствовал, что часть меня утрачена, ведь я никогда не вернусь.
— Вы такие юные. Со временем станет легче.
Я не сказал ничего, в ответ на мамины слова. Я не стал говорить ей, что, хоть мне и было только десять лет, я никогда не забуду Пейдж.
— Ты всегда сможешь написать Пейдж, может быть, даже звонить ей время от времени.
Этого было недостаточно. Я хотел быть рядом с ней, держать её за руку и ходить с ней к ручью, как мы привыкли. Я хотел, чтобы она рассказывала мне о том, что делало её счастливой. Я просто хотел, чтобы она была рядом со мной.
— Пойдём, дорогой, нам нужно загрузить последнюю коробку и отправляться в дорогу. Мне было всё равно, что кто-то говорил, я не хотел ничего слышать, кроме биения моего сердца. Потому что оно билось для неё.
Пейдж всегда была моей.
Глава 1
Эрик
С возвращением: двенадцать лет спустя.
Это было так чертовски давно, но я вернулся в этот город. Двенадцать лет. Сто сорок четыре месяца. Шестьсот двадцать пять недель. Четыре тысячи триста восемьдесят дней. Казалось, это было целую вечность назад. Это было целую жизнь назад. Но я никогда не переставал думать о ней. Я уставился на знак, который приветствовал нас. Блю-Спрингс. Город, который я покинул двенадцать лет назад. Теперь я был другим человеком, мужчиной. Я был морским пехотинцем. Видел насилие, ужас. В доказательство этому, моя нога была покрыта шрамами, память о том, через что я прошёл в своей жизни. Мои воспоминания были полны темноты и боли, но дело было не только в том, что я получил травму во время боя, которая осталась со мной на моей коже грубым толстым шрамом. Речь шла о том, кого я оставил здесь. С этим городом меня связывало так много воспоминаний. Когда я только уехал, будучи ребёнком, не зная, как справиться, я так много раз кричал во сне.
Источник
я не хочу, чтобы ты была моей
(от 19.11.2о18, сборник «Беречь»)
___
Я не хочу, чтобы ты была моей.
Квартира может быть моей, моей может быть чашка, мои — сигареты в кармане моего пиджака. Моими могут быть лишь безжизненные предметы, лишённые душевного тепла, вещи, которые ничего не понимают и не чувствуют, приобретённые либо созданные мной и принадлежащие мне по праву.
Я не хочу, чтобы ты была моей, но хочу, чтобы ты была частью меня — независимой, свободной, жизнерадостной частью. Видишь ли, женщина может принадлежать мужчине только в том случае, если она является его собственностью. А собственность не имеет права голоса, не имеет смысла существования, но имеет лишь цель — служить своему правообладателю и удовлетворять потребности. Я не хочу, чтобы ты выполняла заданные функции, я хочу, чтобы ты чувствовала, волновалась, радовалась, расцветала, занималась своими делами в своё же удовольствие.
Не соглашайся со мной, имей свою точку зрения, капризничай, показывай мне, насколько мир прекрасен и удивителен, когда я хмур и печален.
Я не могу предоставить тебе свободу, поскольку это будет моей прихотью, моим одолжением, но ты должна быть свободна по умолчанию, свободна исключительно по своему желанию. Я не в праве тебе указывать, не в праве тебя воспитывать, поскольку я вообще не имею прав на тебя, я могу лишь подсказать, разъяснить, переубедить, но конечное решение всегда останется за тобой.
Квартиру можно продать, купить новую, чашка рано или поздно разобьётся, даст трещину, пиджак износится, а сигареты превратятся в окурки и скукожатся в пепельнице. Всё, что принадлежит мне, имеет свою ценность, имеет свои сроки, ты — выше этих слов. Ты выше слова «ценность», ты выше слова «необходимость», ты выше слова «смысл».
И если я тот, кого ты искала, я стану частью тебя.
Источник
Думаю, некоторое время без штор мы не умрём
Ка к же рыдала Аринка когда мы вешали старые шторы, я даже немного была в тупике, как успокоить дочь. С ней случилась такая мощная истерика, что я растерялась. Я, конечно, знала, что она их не любит, но чтобы на столько. И самое интересное, что глядя на истерику сестры Настя отказывалась признаваться, чем же она так накрутила мелкую. Она, правда, ещё та заноза, могла накапать на мозг медленно, но уверенно. В общем, со старшей дочерью предстоял ещё разговор по душам.
─ Может, повесим предыдущие старые шторы, ─ спросил Артём, глядя на истерику Арины. ─ Розовые кажется.
─ Они же совсем не подходят к обоям, ─ задумчиво представила я старые шторы на окнах, они у нас весели ещё со старым ремонтом, а потом глянула на ревущую дочь и поняла, что её спокойствие важнее. ─ А они у нас вообще где?
─ Кажется на антресолях, — предположил муж.
─ Тебе и доставать тогда, ─ обрадовала я его и пошла к дочери.
─ Ариш, а ты помнишь розовые шторы? С такими большими розами? ─ спросила я малышку, и она почти сразу перестала плакать и задумалась. После минутного раздумья она кивнула.
─ А те шторы тебе нравились? ─ я выжидательно смотрела на дочь, она в ответ кивнула. ─ Тогда сейчас папа их найдет, и мы их сейчас повесим. Договорились?
Потом я провела беседу с Анастасией, мягко сообщила ей, что она перестаралась.
─ Это мы ещё посмотрим, она эти розовые шторы любила именно из-за цветов, и когда ей было три года, просила меня вырезать из них розы, она сама не смогла своими детским и тупыми ножницами совершить сей акт вандализма, ─ деловито заявила дочь.
─ Настя!? ─ воскликнула я. ─ Откуда ты знаешь это слово, ─ я была совершенно уверена, что ни разу не упоминала при ней слово «вандализм».
─ Учительница в школе рассказывала, что портить имущество, в особенности исторические ценности ─ это вандализм. Мне кажется, здесь его тоже можно применить, ─ пояснила моя дочь.
─ Можно, ─ согласилась я. ─ Так стоп, ты сказала, что те розовые шторы Арина тоже хотела порезать?
─ Не пойму, откуда у неё эта тяга вырезать цветы из ткани.
И тут я прозрела.
─ Цветы на ткани, ─ я радостно обняла дочь, ─ ты гений.
─ Чего? ─ Настя нахмурилась, совершенно не понимая мой порыв, но я уже ускакала в комнату, где меняли шторы, к своей второй дочери.
─ Аринка, у меня идея есть, одевайся, ─ скомандовала я.
─ Мы гулять пойдём? ─ радостно спросила младшая.
─ А я останусь с Егором? ─ обиженно полюбопытствовала Настя, стоя позади меня.
─ И папа с вами, ─ кивнула я и начала поторапливать Арину.
─ Ты чего задумала? ─ настороженно поинтересовался муж, держа в руках те самые розовые шторы.
─ Сюрприз, ─ улыбнулась я и, показав на шторы спросила: ─ Сам повесишь?
─ Если не повешу, то дождусь, пока ты вернёшься. Думаю, некоторое время без штор мы не умрём, ─ немного саркастично ответила Артём, его так и подмывало меня подколоть, но он видимо решил дождаться моего сюрприза, а потом решить, стоит ли упрекать, или нет.
Топая с дочерью по улице я упорно не говорила куда мы направляемся:
─ Мам, ну куда? ─ нетерпеливо ныла Арина.
─ Потерпи, сейчас всё узнаешь, ─ мы уже подходили к магазину тканей.
И уже стоя в магазине, я присела на корточки и сообщила дочери:
─ Ариша, я предлагаю тебе выбрать несколько разных тканей, на которых есть цветы, и они тебе нравятся. Ещё мы с тобой подберём хорошие ножницы, которые будут эти ткани хорошо резать, ─ пока я это всё говорила, внимательно наблюдала за реакцией дочери, на её лице медленно появлялось такое светлое выражение. Глазки загорались таким счастьем медленно, но уверенно. Потом она резко обняла меня и в шею прошептала:
─ Мамочка… ─ у меня от этого одного её слова ком к горлу подкатил, и я была рада, что смогла найти занятие для малышки, которое ей явно было по душе.
Из магазина мы вышли с двумя пакетами набитыми отрезами ткани, не только с цветами. Напоследок дочь спросила, а можно ли купить ещё кусок ткани без рисунка, и мы взяли довольно большой отрез светлого бежевого цвета. Я не знаю, что там задумал ребёнок, но раз уж решила делать ей подарок, то тут останавливаться на полпути не стоит.
Больше покушений на шторы не было. Аринка самозабвенно вырезала рисунки из ткани и мостила их на тот самый однотонный бежевый кусок. Аппликации из бумаги ей не нравились совсем, она даже те которые с наклейками не любила. А вот ткань это оказалось её страстью.
─ Конфеты просить не будет, ─ вздохнул муж глядя на нашу вторую дочь, ─ но мимо тканевого магазина пройти мимо не даст.
─ Зато развивается, и это главное, ─ вынесла я свой вердикт.
Источник