Меня воспитывала полоска света под дверью кабинета отца ночью
Марина Семеновна Аромштам
Как дневник. Рассказы учительницы
Посвящается учителям 90-х
Я перебираю гречку.
Кто-то известный написал: меня воспитывала полоска света под дверью отцовского кабинета. Мол, не могу сказать, что отец со мной как-то играл или читал мне книжки, но он очень много работал. Сидел, запершись, в своем кабинете и работал. И об этом его неустанном труде ради светлого будущего я знал по полоске света.
А я перебираю гречку.
Вообще-то мне нужно срочно, к завтрашнему утру написать статью, а я тут гречку перебираю – чтобы кашу сварить. Выковыриваю из гречневой кучки некрасивые черненькие крупинки и думаю с тихой завистью: «За кого-то полоска света воспитанием занималась. А они в это время писали. Может, за них и кашу кто-то варил? И гречку перебирал?»
Можно усмотреть в моих праздных вопросах феминистский выпад. Некий намек на бунт. Но, по-моему, это не феминизм, а понятное и простое требование справедливости.
Я как-то вернулась из командировки и рассказала знакомому психологу про один детский дом. Там все устроено по модели семьи, и между педагогом-мужчиной и педагогом-женщиной жестко распределены ролевые функции. У одного – мужские обязанности, или «отцовские», у другого – женские, «материнские». Знакомому психологу история про детский дом очень понравилась. Но он не преминул заметить: давненько ему не встречались женщины, которые успешно справляются с женскими ролевыми функциями. То есть не прямо так сказал, а намекнул: мол, никто из его знакомых женщин-психологов (а также писателей и журналистов) не вышивает крестиком и не вяжет крючком салфетки. А вот он, хотя и психолог, с неисправной сантехникой вполне справляется. И значит, у него с ролевыми функциями все нормально.
Я тоже крестиком не вышиваю, не говоря о крючках. Ну, а гречку эту куда записать прикажете?
И ведь гречка эта все равно подгорит на втором абзаце. Когда запах напомнит про ролевые функции, у тебя из души так и вырвется: «Ё-мое! Я пишущий человек или тварь дрожащая?»
Зато потом, когда и каша, и статья каким-то немыслимым образом одновременно «сварятся», ты подумаешь почти триумфально: «Ха! Функции! Да пусть они так попробуют: статью – вместе с гречкой!»
Или в школе работать – учителем-женщиной, без всяких полосок света, которые вместо тебя сделают что-то полезное.
Давным-давно, когда я была еще маленькой, мой папа работал учителем в интернате. Дети там не только учились, но и ели и спали. Их кормили почти бесплатно. А перед сном давали кефир. Всем интернатским детям полагалась красивая форма – на каждый день и парадная. Ну, и вообще – интернат был самым лучшим местом, какое только можно придумать для какого-нибудь ребенка. Так полагал мой папа. Он любил интернат. И когда мне исполнилось семь, я пошла учиться в интернатскую школу. Мне выдали форму – на каждый день и парадную – и стали бесплатно кормить.
Поэтому я, как папа, любила свой интернат. И еще я любила учительницу – Валентину Ивановну, молодую и очень красивую.
Я думаю, Валентина Ивановна тоже меня любила. Я же была отличницей! А в нашем классе было только двое отличников – я и еще Саша Мельник. И нас никогда не наказывали указкой.
А других наказывали. Если кто-то плохо писал, грязно или с ошибками, учительница говорила: «А ну, давай сюда руки!» – и хлопала по рукам указкой. Вадика Нестеренко очень часто наказывали – Вадик был почти круглым двоечником. И если ему все прощать, он бы стал второгодником. Так говорила Валентина Ивановна.
Во втором классе мы писали диктант. Очень важный, за третью четверть. На следующий день после диктанта Валентина Ивановна вошла в класс, ни на кого не глядя, и велела дежурным раздать тетради. А потом гневно сказала:
– Кто получил двойки – встаньте!
Поднялись все, кроме меня и Саши.
– Та-а-ак, – сказала Валентина Ивановна, разглядывая стоявших. – А ну-ка идите к доске!
Двоечники понуро выстроились у доски.
– А что у вас? – спросила она, поглядывая то на меня, то на Мельника.
Мы ответили хором:
– Вы считаете, что тройка – хорошая оценка?
Нет, мы так не считали.
– Вот и идите к доске!
Мы встали к доске и ощутили причастность к общему горю. Валентина Ивановна выдержала паузу и окинула всех уничтожающим взглядом:
– И что с вами делать?
Все в классе знали, что надо делать с такими, как мы. От этого было тоскливо, даже воздуха не хватало. Весь воздух скрутился в тугую петлю – как на виселице для преступников. Нужно было что-то сказать, что-то сделать. Но все молчали.
И вдруг эту невыносимую тишину пронзил звонкий голос Саши:
– Побить нас указкой!
– Да? – ехидно спросила Валентина Ивановна и сделала паузу. – Вас много, а я одна!
Вздрогнувший было класс снова замер.
И тогда голос Саши прозвенел с новой силой:
– А мы сами себя побьем!
Это было решение. Саша стоял впереди, и его стриженый ежик имел героический вид. Я почувствовала, как внутри меня разливается чувство восторга.
– Да? – опять спросила Валентина Ивановна. – Ну, пожалуйста! – в ее голосе появились игривые интонации. – Кто первый?
Первым был Саша Мельник. Он шагнул вперед, положил на учительский стол левую руку, в правую взял указку и стукнул себя по руке. Три раза. С каждым ударом он щурился.
– Достаточно, – сказала Валентина Ивановна. – Для этой руки.
Саша переложил указку в другую руку и ударил себя по правой руке.
– Достаточно, – снова сказала Валентина Ивановна. – Кто следующий?
Я решила быть следующей.
У нас в пионерском лагере на главной аллее был памятник Зое Космодемьянской. Зоя была партизанкой, ее долго пытали фашисты, а она все равно ничего не сказала врагам. На постаменте она стояла с гордо поднятой головой, плечи развернуты, руки, сжатые в кулаки, отведены назад. Время от времени, когда никто не видел, я пробовала так стоять – на всякий случай, если меня когда-нибудь станут пытать фашисты. Стукнуть себя указкой – это почти то же самое. Будто меня пытают.
Я шагнула к столу, взяла указку и почувствовала, что очень похожа на Зою Космодемьянскую. И ведь что было важно? Ударить себя по-честному. Чтобы мне стало больно.
– Достаточно, – сказала Валентина Ивановна.
Я возвращалась на место, переполненная восторгом. Ноги мои почти не касались земли: я совершила подвиг! Мы все совершили подвиг.
За спиной раздавалось:
О том, как я была Зоей Космодемьянской, тогда никто не узнал. Я вспомнила эту историю спустя много лет, когда выросла. А мой папа к тому времени уже работал в гимназии. Теперь он любил гимназию – как когда-то любил интернат. Может быть, даже больше. Когда я рассказала ему про свой подвиг, у него испортилось настроение: «Знаешь, – сказал он, – Валя – она, кажется, умерла. А была на хорошем счету», – и покачал головой.
А еще я рассказала об этом одному приятелю. Он долго молчал, а потом сказал: «Вот что я думаю. После этого… подвига тебя можно выпустить к детям. Ты могла бы стать неплохой учительницей».
Ну, я и стала учительницей. Через какое-то время.
Модильяни против методики
Илюша хотел отношений. Начинал он издалека – от Модильяни. Но это его не спасало: у него на шее росли волосы и он не умел кататься на лыжах.
В моих глазах занятия по физкультуре сводили на нет весь его культурный багаж: я бегу уже третий круг, а он на глазах у всего народа ползет первую стометровку.
Источник
Книги
Вы писатель. Научите, как приучить ребенка читать, заставить полюбить книги. – Анжела Г., (Ш.) (США, Атланта)
Ответ: Первое главное: не заставляйте – не заставите! Второе главное: любите книгу! Если малыш хотя бы время от времени видит маму или папу с книгой в руках, он начинает рано проявлять интерес к чтению. Для ребенка, где в семье принято обмениваться впечатлениями о прочитанном, вместе покупать книги, читать вслух, сообща рассматривать иллюстрированные издания, литература становится необходимостью, такой же естественной, как игрушки или общение с другими детьми.
Не помню, кто сказал: «Меня воспитывала полоска света ночью под дверью кабинета отца». То есть личный пример! Мы можем все что угодно говорить детям, но копировать они будут не наши слова, а наши поступки!
. пока зануды — взрослые не видят, самое время поваляться с ним в листве, пошкодничать где-нибудь в парке и выпустить самиздатскую книжку с твоими текстами и сынишкиными рисунками. Читать её с фонариком под одеялом и прятать от КГБ в лице близких родственников.
Один из способов поддержания интереса – записывать то, что рассказывает ребенок, (случаи в детском саду, игры с бабушкой), а затем прочитывать эти записи вместе с ним. Так у ребенка закрепляется мысль, что написанные слова – это просто отражение устной речи, реального мира.
Удержать их внимание надолго очень трудно. Поэтому будьте реалистами – никакой ребенок не будет слушать книгу, даже самую любимую, целый час. Маленьким детям лучше читать короткие истории, от 5 до 20 минут, но почаще. И обязательно перед сном – это вообще час волшебства. В это время любой ребенок с удовольствием слушает сказку.
Если малыш тащит к вам толстенный фолиант из папиного книжного шкафа, не шарахайтесь и не падайте в обморок. Вместо этого попробуйте немного опустить уровень сложности книги, рассказав ребенку своими словами, о чем она, вместе рассмотреть картинки. Никогда нельзя отказывать ребенку, даже если он хочет читать слишком сложную для его возраста книгу. Из-за таких отказов многие дети так и остаются на уровне сказок – у них просто нет интереса читать литературу, задействующую мозги, они боятся «взрослых» книг, толстых и без картинок. А на будущее попробуйте «спрятать» в тот же «взрослый» шкаф несколько новых книг, которые хотите ему почитать. Запретный плод сладок.
Если ваш малыш в сотый раз просит вас почитать «Курочку Рябу» или «Буратино», не отказывайте ему. Прекрасно, если у него будет пара любимых книг. И неважно, что придется читать ему «одно и то же» — повторение одних и тех же фраз очень развивает языковые способности малыша и память, а также помогает ребенку устанавливать ассоциации между словами и картинками. Время от времени останавливайтесь на последних строчках стихов или часто повторяемых фраз и предлагайте ребенку самому закончить предложение, придумать свой финал.
В доме должны быть самые разнообразные книги, так лучше формируется кругозор ребенка.
Стихи. Начиная с народных потешек и колыбельных до классики. Они не только развивают память, — складный ритмический напевный текст просто запомнить, он хорошо воспринимается, ложится на душу, а, однажды привыкнув запоминать услышанное, ребенок будет пользоваться этим всю жизнь. Стихи облагораживают. Начинать можете, когда «слушатель» еще в животе у мамы.
Сказки со всего мира. Это – фантазия, воображение, волшебство и чудеса. Это обучение взаимодействию с миром, преодолению препятствий, достижению целей и разрешению сложных жизненных ситуаций. Простейшие сценарии отношений между людьми.
Контрапункт. Министерство образования и науки Украины представило подведомственным детям нового культового персонажа: «Красная Шапочка. Версия 2008». Героиня «новоукраинского фольклора» бухает, курит, жестоко обращается с животным, грабит бабушку и шантажирует охотника.
Восьмиклассники всех общеобразовательных школ Украины могут ознакомиться с новыми приключениями Красной Шапочки благодаря утверждённому минобразом страны учебнику украинской литературы для 8 класса с углубленным изучением государственного языка. Сказку изучают и дети в обычных русскоязычных школах. Она в разделе «Український гумор i сатира» учебника по украинской литературе для 8 класса.
Классику Шарля Перро переписал для украинских детей сатирик Евгений Дударь. Вот так автор описывает похождения пьяного, обкурившегося подростка (перевод с украинского):
«Отойдя на достаточное расстояние, чтобы её не было заметно, Красная Шапочка выпила вино, которое мама передала бабушке и покурила запрятанную в потайной карман джинсов сигарету». Когда же из кустов вышел серый волк, подвыпившая девушка не испугалась, «сплюнула через густо напомаженную губу» и заорала: «Пошел прочь! Шкет несчастный! Еще не таких видала!»
Затем героиня украинской сказки дыхнула на Волка перегаром, «схватила за уши, оседлала и заставила бедное животное всю ночь катать ее на спине».
Подъехав утром на волке к бабушкиному дому, Красная Шапочка вошла и предупредила пожилую родственницу: «Если маман будет спрашивать, где я была, скажешь, у тебя ночевала», — после чего потребовала — «Давай бабки». Бабушка трясущимися руками отдала любимой внучке свою пенсию. Шапочку же полученная сумма не удовлетворила, и она пригрозила «бабушенции» её съесть.
Затем пришёл черёд Охотника, который пытался воспрепятствовать грабежу. — «А ты в семейные дела не вмешивайся, браконьер несчастный, — заявила сказочная шалава. – Вот напишу на тебя жалобу, что ты убил Волка, обокрал бабушку и ко мне приставал»…
Автор считает, что подростки после такого чтива будут делать выводы, как НЕ надо себя вести.
К счастью этот блокбастер просуществовал всего лишь один учебный год и по настоянию родителей и, невзирая на активное сопротивление Минобраза, был исключен из школьной программы.
Дежурная, но не теряющая от этого своей справедливости, фраза – «Сказка развивает воображение» Она интересна и полезна не ложью и не вымыслом, а психологической правдой.
«Воображение – это бесценный дар, который надо беречь и развивать. Без хорошо развитой фантазии нельзя стать ни хорошим математиком, ни конструктором, ни поэтом. По умению фантазировать определял способности своих учеников Леонардо да Винчи. Все великие открытия сделаны людьми с исключительно сильным воображением, которое является составной частью всякого таланта. Особенно сильно воображение развито в раннем детстве. Ребенок не сомневается, что есть чудеса и волшебство, и всегда готов жить по распорядку дня Мюнхгаузена: “С утра – разгон облаков, после обеда – подвиг!”» — Д. Воронцов, «Страна детства»
Рядом со сказками огромный, прекрасный и постижимый мир приключений мушкетеров и капитанов, пиратов, рыцарей, робинзонов, космонавтов, героизма и предприимчивости, романтический флер героев и великих деяний, красота настоящих поступков и труд во имя великой цели.
Книги о природе.
Эти книги рассказывают о разнообразии живой природы, ее силе и ее беззащитности перед человеком, о повадках животных, свойствах трав, о ветрах и бурях, о солнце и море. Они учат любить мир и его обитателей, воспитывают естественное биологическое чувство жалости, присущее каждому нормальному человеку, человеческое отношение к боли любого живого существа.
Контрапункт. Случай. Группка хохочущих мальчишек. Кто-то из них подкинул вверх голубя. Голубь дал хороший круг, сел на конек крыши соседнего дома и вдруг, кувыркаясь, покатился вниз до самого карниза. Снова взлетел. Снова дал хороший сильный круг, сел и снова покатился вниз. Я решил подойти.
Ребята с хохотом убежали, а я увидел на скамейке две отрезанные голубиные лапки. Случай?!
Мужик выпал с 18 этажа. Возле него сидят мальчик и девочка. Мальчик заливается от смеха, а девочка плачет. Мимо проходит бабушка, видит эту картину, и спрашивает:
-Мальчик, почему ты смеешься?
-А, мужик вывалился, с 18-го этажа, так прикольно шмякнулся, голова вдребезги, кишки по асфальту. Круто.
-А ты почему плачешь?
-А я этого не видела,- ответила маленькая, добрая девочка. Анекдот?!
Крылышки бабочкам обрывать? Ну и что?! Подумаешь! Букашки! Их вон сколько летает. Сначала бабочки, потом люди! Почему бы человека не убить, глянь, сколько их вокруг ходит. Тем более, не каждый мне нравится. Вон тот вчера не поздоровался первым. Непорядок! А у того машина дороже и жена красивее. А чего они?!
Прекрасно, если в библиотеке будут художественные альбомы, книги по искусству. С самого нежного возраста показывайте малышу репродукции классиков и рассказывайте о живописцах и сюжетах картин.
Детские энциклопедии. Важно, чтобы они были занимательны, любопытны, хорошо проиллюстрированы, написаны простым и живым языком, без сюсюканья, но и без лишней зауми. В идеале – чтобы взрослым членам семьи самим было любопытно проглядывать эти тома.
Рекомендуя детских героев, надеюсь, тоже буду не оригинален: Буратино, Дюймовочка, бременские музыканты, Кай и Герда, Чипполино, Незнайка, Золушка, стойкий оловянный солдатик, Чук и Гек, Маленький Принц, Том Сойер и Геккльбери Финн, Смок и Малыш, всадник без головы, Гулливер, Робинзон, д’Артаньян, капитан Блад, солдат Швейк, Ассоль и Грей, сын капитана Гранта, граф Монте-Кристо, Гадкий Утенок и Белый Клык, капитан Немо, Алиса Кэрролла и Алиса с планеты Земля, – вот наша компания и те, кого я всегда рекомендовал и буду рекомендовать внуку и детям на своих открытых уроках.
P. S. Таланты воспитываются книгами и поощрением. Родители великих людей не навязывали им книги – они окружали ими их с детства. Им никогда не говорили: «Я хочу, чтобы ты стал великим человеком». Им говорили иначе: «Я не сомневаюсь, что ты можешь стать великим человеком».
Первые книги, которые я подарил своему внуку – три большие детские энциклопедии. Внук еще только собирался осчастливить нас своим появлением на свет. Сейчас у него уже своя библиотека, в которой есть любимые книги. Своего «детского» шеститомного толстенного Майн Рида я передал ему в 3-м классе. Хотя при этом он, как и все его сверстники — однокашники, фанат и знаток компьютера. А недавно он спросил у меня – «А что делать, если хочется спать и хочется читать одновременно?»
Источник