23 ступени вниз краткое содержание

«Двадцать три ступеньки вниз» Марка Касвинова [115]

«Двадцать три ступеньки вниз» Марка Касвинова [115]

Своей документированностью опус Марка Касвинова, печатавшийся в 1972–1974 гг. в ленинградском журнале «Звезда», привлек немалое число читателей. Впервые советский читатель смог познакомиться с более широким набором фактов, нежели в традиционно строго дозированных трудах советских историков, подвергавшихся самоцензуре и суровому идеологическому досмотру гослитовскими чиновниками. Судя по ссылкам, автору были доступны многие архивы, в том числе польские, чехословацкие, австрийские и швейцарские, закрытые партийные и личные; книги, многих из которых не было даже в наших спецхранах. Это невольно внушало доверие. Конечно, само содержание книги было выдержано в духе прежней лжи и клеветы против Царской семьи, лишь в новой обертке псевдодокументалистики, тщательно подобранной, чтобы соответствовать большевистской оценке событий. Краткая аннотация еще и в 1988 году свидетельствует:

Двадцать три года царствования последнего представителя династии Романовых отмечены множеством тяжких преступлений, и народ вынес ему свой справедливый приговор. Книга М. К. Касвинова повествует о жизни и бесславном конце Николая Кровавого, дает достойный отпор тем буржуазным фальсификаторам, которые старались и стараются представить его безвинной жертвой.

Первое издание книги массовым тиражом вышло в 1978 в Москве и в 1981 году в болгарском «Партиздате». Второе издание увидело свет после начала перестройки — в 1987. В том же году последовало и третье издание.

Далее произошел «залповый выброс» (по известному образцу книги «ЦРУ против СССР» Н. Н. Яковлева): Москва — переиздания 1988 и 1989 гг., Алма-Ата — 1989, Фрунзе — 1989, Ташкент — 1989. Наконец, в 1990 году в Москве выходит 3-е исправленное и дополненное издание. Общий тираж составил около миллиона экземпляров. Несомненно, продукт отнюдь не рядовой идеологической операции.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Читайте также

Енукидзе: путь вниз

Енукидзе: путь вниз Авель Енукидзе никогда не был замешан ни в каких оппозициях. Чекисты тоже не давали на него материалов. Тем не менее, по-видимому, что-то там такое было. Дело в том, что кроме собственно следствия, есть еще такие вещи, как показания осведомителей. По

Вниз лучше, чем вверх

Вниз лучше, чем вверх [88]Будучи в очередной раз в Одессе, обратил внимание на выплеск пугалок в местных и республиканских СМИ. Дамбы в нижнем течении Дуная давно не обновлялись. При очередном паводке их того и гляди прорвёт и размоет – а тогда всей округе не

Вниз или вверх?

Вниз или вверх? Очевидно, идея рая и ада выросла из древних индоевропейских представлений о том, какому богу – светлому или темному – приносится жертва. Жертву могли отправить к богу дневного света (Дьяусу, Диевасу, Диву и т. д.) и к богу ночного времени суток (Велесу).

ЧАСТЬ 1. ВНИЗ

ЧАСТЬ 1. ВНИЗ В решете они в море ушли, в решете, В решете по седым волнам. С берегов им кричали: — Вернитесь, друзья! — Но вперед они мчались — в чужие края — В решете по крутым волнам. Эдвард Лир, «В страну джамблей» 1. Легенда о первом парусе Как много дел считались

Енукидзе: путь вниз

Енукидзе: путь вниз Авель Енукидзе никогда не был замешан ни в каких оппозициях. Чекисты тоже не давали на него материалов. Тем не менее, по-видимому, что-то там такое было. Дело в том, что кроме собственно следствия, существует еще и осведомление. ВЧК, унаследовавшая свои

Глава пятая Ступеньки жизни

Глава пятая Ступеньки жизни Созыв в России Государственной думы был единодушно принят как явление прогрессивное даже со стороны многих большевиков. И не случайно Николай II дважды разгонял Думу как слишком сильное и опасное для самодержавия оппозиционное собрание. Но

Четыре ступени вниз

Четыре ступени вниз Начавшаяся в июне 1941 года война с Германией не изменила к лучшему отношение властей предержащих к командирам и политработникам, по политическому недоверию уволенным в запас, не говоря уже о находившихся под следствием или в лагерях. Наоборот, оно

Вниз по великой реке

Вниз по великой реке 17 мая 1673 г. от залива Грин-Бей в глубь Североамериканского к онтинента отправились двое французов: торговец пушниной Луи Жолье и священник-иезуит Жак Маркетт. Задача, которая была поставлена перед ними губернатором «Новой Франции», выглядела

Вниз по Юкону

Вниз по Юкону Течение великой северной реки Юкон (Квикпак) от моря и до устья Тананы открыли и исследовали русские первопроходцы, а заслуга открытия верховьев Юкона принадлежит англичанам – служащим Компании Гудзонова залива. Летом 1840 г. Роберт Кэмпбелл –

«Лестница Соловьева». Россия перепрыгивает с одной ступеньки национализма на другую

«Лестница Соловьева». Россия перепрыгивает с одной ступеньки национализма на другую Современный историк и публицист Александр Янов, считающий своим учителем основателя «русской школы» в философии Владимира Соловьева, пытаясь в максимально сжатом виде изложить

Струганой стороной вниз

Струганой стороной вниз В соответствии с программой развития местного самоуправления предполагалось, что главы администраций будут избираться так же, как и Президент России, напрямую. В связи с этим был разработан проект закона «О выборах глав администраций».

Двадцать три года химере — двадцать три ступени в пропасть

Двадцать три года химере — двадцать три ступени в пропасть Двадцать три года прожила химера по имени Незалежная Украина. И каждый год жизни этого несчастного и уродливого существа стал ступенью в бездну. Но нам хотелось бы зафиксировать эти ступени не по хронологии, а по

Со ступеньки на ступеньку

Со ступеньки на ступеньку Выборы в Петербурге дают замечательно поучительный материал для изучения на деле характера различных партий и классовых тенденций или классового значения их политики.Всего интереснее в этом отношении два факта: переговоры кадетов с вождем

Источник

Марк Касвинов — Двадцать три ступени вниз

Марк Касвинов — Двадцать три ступени вниз краткое содержание

Двадцать три ступени вниз — читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Двадцать три ступени вниз

Двадцать три ступени вниз

Это книга о заговорах, триумфах и крушениях, самые очертания которых, казалось, размыты и выветрены временем.

Повествование о безумствах, иллюзиях и трагикомедиях героев, которых давно поглотила Лета.

Повествование о деяниях и конце Романовых — последних русских царей — и их слугах.

Автор надеется, что его книга будет полезна современному, в особенности молодому читателю.

Хотел бы выразить большую и искреннюю признательность всем, кто помог мне выполнить эту работу.

В первую очередь благодарю сотрудников государственных архивов, на материалах которых эта книга в значительной степени базируется, в особенности Н. В. Прокопенко, В. А. Рогову и Д. О. Бабина из Центрального государственного архива Октябрьской революции в Москве — за содействие в подборе документации и полезные советы.

Выражаю сердечную признательность зарубежным друзьям, способствовавшим поиску и разработке данных, в их числе персоналу Академического архива в Праге (ЧССР), Национальной библиотеки в Варшаве и Западного института в Познани (ПНР). Весьма обязан и признателен сотрудникам Национальной библиотеки в Вене, отдела рукописей Исторического института в Граце (Австрия), Цюрихской народной и Базельской центральной библиотек (Швейцария) — за оказанное внимание и открытый мне на месте доступ к соответствующим рукописным и печатным материалам.

ОПЕРАЦИЯ «РУССКИЙ КУЗЕН»

Лантенак не имеет возраста. Лантенак — чужой, Лантенак призывает иностранцев. Лантенак — враг родины. Наш поединок с ним может кончиться лишь его или моей смертью.

Виктор Гюго. «Девяносто третий год»

ДЕНЕЖНЫЙ ПЕРЕУЛОК, ДОМ 7

Вечернюю тишину особняка разорвал резкий, судорожный звонок. Привратник ринулся к выходу — приходил сверху доктор Рицлер, предупредил: явятся двое, впустить без заминки.

Щелкнул ключ, раздвинулись створки. К двери метнулись двое: мокрые плащи, обвислые шляпы.

В полумраке привратник принял на руку плащи, вполголоса сказал:

— Битте, майне герршафтен. Его превосходительство ждет вас у себя, наверху.

В слабо освещенном кабинете двое усаживаются в кресла, придвинутые к столу. Из тени, отбрасываемой настольным абажуром, грузный Мирбах, откинувшись на спинку сиденья, разглядывает визитеров с холодным любопытством. За послом застыл в почтительной стойке Рицлер, придерживая под мышкой папку.

Навстречу посол не вышел, обменялись рукопожатиями через стол.

Посол. Господа, мне приятно снова увидеться с вами, хотя в обстоятельствах, вызвавших эту встречу, приятного, пожалуй, мало. Не так ли, барон Нейгардт? Не так ли, барон Будберг? Я вас слушаю, господа.

Нейгардт. Граф, мы попросили об этой встрече, потому что в положении, которое мы обсуждали с вами еще в декабре, сдвигов к лучшему нет. Не кажется ли вам, что обстановка еще более обострилась, что она стала угрожающей?

Посол. Возможно. С тех пор как император вывезен из Тобольска, ситуация, видимо, осложнилась.

Нейгардт. Не будете ли вы любезны сказать, какими сведениями располагает посольство? Сопоставление данных может быть полезно для дела.

Посол. Пожалуйста, в меру нашей осведомленности. (Оборачивается к Рицлеру. Советник быстрым движением выхватывает из папки бумагу, кладет ее перед послом). Итак, по донесениям нашей агентуры из восточных районов, после 268 дней заточения в Тобольске августейшая семья двумя группами вывезена на Урал. Первая — император, императрица и принцесса Мария. (Посол близоруко упирает монокль в записку.) Да, первая группа прибыла в Екатеринбург 30 апреля в 8 часов утра. Вторая группа — престолонаследник и трое принцесс — прибыла туда же 23 мая в 6 часов утра.

Нейгардт. Интервал в три недели. Посол. Да. Далее. По прибытии каждая из двух групп была доставлена в центр города, в дом, реквизированный у инженера Ипатьева, где все вместе и находятся. Несколько слуг оставлены. Остальные, включая Жильяра и Гиббса, отосланы прочь. Что еще? Обращение с заключенными остается корректным.

Будберг. Вы так думаете? Посол. Я не думаю — таковы сведения. По всем данным, охрана строгая. Но некоторые послабления даются. Например, врач наследника входит в дом свободно днем и ночью. Отношение населения менее благоприятно. Оно характеризуется враждебностью и глухим напряжением. Узники, по-видимому, ощущают эту атмосферу. Поэтому возросло их нетерпение. От императора поступают все более настойчивые просьбы — ускорить освобождение.

Будберг. Эти надежды мы не должны обмануть. Советник Рицлер. Кто это — мы, позвольте спросить? Будберг. Мы — это вы и мы. Но прежде всего вы, обладающие влиянием и силой.

Нейгардт. Ваши сведения, граф, совпадают с нашими. Медлить нельзя. Дело, которое уже приводило нас к вам в Петрограде и привело здесь, в Москве, не терпит отлагательств.

Посол. Вы и сейчас представительствуете от монархического центра?

Нейгардт. Да, конечно. Как вам известно, я имею честь состоять главой этого центра. От его имени мы и возобновляем сейчас просьбу о вмешательстве. Его величество кайзер может и должен протянуть руку спасения.

Посол. Мой дорогой барон, позвольте напомнить, сколь глубокую бездну проложили между нами эти годы. После того как царь Николай, уступив британскому подстрекательству, два с половиной года вел против рейха беспримерную вооруженную борьбу, кайзер ничем ему не обязан, ничего ему не должен. Впрочем, замечание это попутное. Оно не имеет отношения к нашему общему делу по его существу.

Нейгардт. Благодарю. Меня радует, что вы не собираетесь вдаваться в эмоциональные отступления на тему, потерявшую значение. И все же. позвольте реплику вскользь. Сражались не императоры, а народы, движимые повелениями императоров. Монархи выше злобы дня. Они стоят над потоком преходящих событий, даже таких, как мировая война. Узы, с юных лет связывающие двух императоров-кузенов, нерасторжимы. Поэтому я надеюсь кайзер сегодня вырвет царя из рук русской толпы, как при иных обстоятельствах царь вырвал бы кайзера из рук толпы немецкой.

Будберг. И это тем более так, что речь идет о судьбе семьи столь же немецкой, сколь русской. Для принцессы Алисы до ее замужества эта страна была чужой. Она поехала сюда, с трудом преодолев внутреннее сопротивление. Она тогда уступила лишь настояниям кайзера. Он ее сюда отправил, он же должен ее теперь вернуть.

Посол. Господа, взглянем в лицо истине. Повторилась старая история: горе побежденным! Царь, ответственный за неудачный исход войны, просит теперь пощады. Он не может вымолить ее у своей страны и обращается к нам. Когда-то фюрст Бисмарк учил нас: побежденным следует оставлять лишь глаза, чтобы они могли оплакивать свое несчастье. Вам, господа, мы этого не говорим. К данному случаю, признаю, эта формула не относится. Вы правы, барон Будберг: речь идет о родственной семье. Германия от нее не отстранится.

Источник

Двадцать три ступени вниз. Советский взгляд на царствование Николая II

Поговорим сегодня о книге Марка Касвинова «Двадцать три ступени вниз». «Двадцать три», как двадцать три года царствования Николая II и как двадцать три ступени в подвал дома Ипатьева. Согласитесь, параллель жутковатая.

Скажу откровенно, не менее жутковатым для меня было и то демонстративное спокойствие, с которым автор пишет о конце Николая и его семьи. Непривычно откровенно, ведь в наше время среди противников императора принято говорить об этом расстреле как о вынужденном решении местных властей, а не как о казни поверженного тирана (версию масоно-рептилоидного обряда я разбирать отказываюсь, поскольку серьёзных доказательств любителями валить всё на тайные заговоры представлено не было).

Также откровенно замечу: эта книга мне понравилась. Вдумчивый взгляд на события начала XX века и анализ документов того времени совершенно точно представляют интерес для любителей истории. И даже понятная необъективность автора не должна пугать читателя: Касвинов предоставляет многочисленные ссылки на источники своего исследования. Безусловно, «верить (до конца) нельзя никому»: к примеру, упоминая о каких-то диких реакциях Николая II на происходящие события, автор ссылается на воспоминания Витте, с которым у самодержца сложились крайне непростые отношения. То есть, Витте был банально предвзят.

Сейчас несколько забавно наблюдать, как некоторые монархисты, болезненно относящиеся к таким вот необъективным на их взгляд воспоминаниям о Николае или Александре Фёдоровне, сами с удовольствием цитируют мемуары Григория Беседовского о революционере и дипломате Петре Войкове , дескать, если перебежчик—Беседовский плохо отзывался о Войкове, значит, Войков действительно такой.

Но помимо мемуаров и дневников, Касвинов пользуется и другими материалами, которые читатель может проверить по ссылкам на них.

Если же отбросить «пропагандистскую мишуру», главные тезисы «Двадцати трёх ступеней. » следующие:

— Николай II жил идеалами и иллюзиями самодержавия (которые в нём укрепляла Александра Фёдоровна), не желая принять сложившуюся в стране к началу XX века ситуацию. И игнорируя некоторые дельные советы своего окружения.

Источник